“Последние два месяца были самым сложным периодом в моей жизни”. Микита Микадо, CEO PandaDoc - про арест сотрудников, политический активизм и открытие офиса в Украине
5 августа стартап PandaDoc, который разрабатывает программное обеспечение для автоматизации документооборота, объявил о привлечении очередного раунда инвестиций в $30 млн. Через неделю на фоне жестоких разгонов протестов в Беларуси сооснователь компании Микита Микадо, живущий в Кремниевой долине, выступил с инициативой по оказанию финансовой помощи и поддержки в профессиональной переквалификации сотрудников правоохранительных органов, которые откажутся выполнять приказы властей. После этого в Минске были арестованы четверо сотрудников PandaDoc, которые до сих пор находятся в СИЗО. Мы поговорили с Микитой о том, что сейчас происходит в его компании.
— Прежде всего, есть ли какие-то изменения в деле задержанных сотрудников PandaDoc?
Ребят все еще держат в СИЗО. Адвокаты к ним на текущий момент допущены. Сначала было предъявлено обвинение в хищении с использованием служебных полномочий, а позже дело было переквалифицировано в статью о мошенничестве. Это такая дежурная статья. По ней имеют право задержать на два месяца. На днях нам разблокировали арестованные счета компании. Это было первое позитивное движение в разумном ключе. Мы очень надеемся, что и дальше будет так же продолжаться. Что все это деэскалируется и ребят вскоре отпустят.
Митинг в поддержку PandaDoc в Лондоне ©Tania Naiden
— Вы запустили флешмоб #SavePandaDoc, с помощью которого это дело получило широкую огласку. На твой взгляд, могут ли такие акции повлиять на то, как будут развиваться события?
Я думаю, что это важно. Худшее, что может произойти с политическим заключенным, — это то, что про него забудут. Мне кажется, что белорусское общество сейчас едино, как никогда, в нашу поддержку выступил ряд известных белорусских айтишников. 25 тыс. человек подписали петицию в пользу освобождения ребят. Я думаю, эта цифра еще вырастет как минимум в два раза.
Дело PandaDoc является лакмусовой бумажкой. Потому что в тюрьме сидят, по сути, люди, которые вообще никак нигде не выступали и ничего не делали. И сидят они в тюрьме, потому что заявления делал я. То есть выступил я, а сидят в тюрьме они. И, конечно же, многие белорусские айтишники, смотря на это, проводят параллели. Если могут посадить в тюрьму человека, который вообще ни при чем, то значит, и меня могут посадить. Люди делают выводы.
Арестованные сотрудники PandaDoc
— Когда ты в соцсетях обратился к сотрудникам правоохранительных органов и предложил им помощь — это было сделано на эмоциях?
Я посмотрел, как бьют людей в Минске. Послушал о том, как пытают. Пару друзей мне это подтвердили. Одного из наших сотрудников били и пытали. Все это действительно произошло. Надо было что-то делать. Что я мог делать? Как можно мирным путем снизить градус насилия? Ну вот я придумал, что буду помогать тем сотрудникам силовых структур, которых уволили за то, что они отказались выполнять такие приказы. Изначально думал помогать так же, как делал два года назад. Я тогда запустил флешмоб «войти в айти» и оплатил айтишные курсы 5 человекам.
Подключились еще друзья, получилось обучить 18 человек, из которых 10 в течение 9 месяцев устроились работать в IT-компании. В этот раз я хотел сделать то же самое, но ко мне обратились не 20 человек, а тысячи. Надо, конечно, отмести разные нецелевые обращения, были те, которые писали: «Заплатите мне денег, я уволюсь». Но реально были сотни нормальных заявок от людей, которые уволились, или их уволили. Собственно говоря, ничего противозаконного я не делал. Ничего аморального тоже. То есть я понимал, что это делаю в неподходящее время для белорусской власти. Но при этом, как я видел, это было достаточно эффективно для снижения градуса насилия.
— Как финансировался проект Protect Belarus?
Проект я собирался финансировать своими деньгами. Помог там первым пару десяткам человек своими деньгами, а потом ребята параллельно создали на фейсбуке фандрейзинг. Он хорошо пошел, и я уже начал отправлять туда людей, которым нужна была материальная помощь. Другие ребята создали инициативу, которая помогала находить менторов для перехода в IT. То есть кого-то я туда отправлял. Пару юристов присоединились, которые готовы были оказывать юридическую помощь.
— Что сейчас происходит с проектом?
Я эту инициативу прекратил, потому что у меня люди в заложниках. То есть я сделал выбор, что инициатива — это, конечно, хорошо и важно, но я не могу рисковать жизнями четырех человек. Я, конечно, думал, что мне может что-то грозить. С низкой вероятностью — моим родственникам, поэтому вывез маму из страны. Но чтобы это распространилось на моих сотрудников... Я не думал, что настолько все может быть плохо. Я предполагал, что это теоретически может коснуться бизнеса, хотя компания работает полностью «в белую», аудит каждый год, due diligence тоже супержесткий. Что могут посадить сотрудников в тюрьму, я не предполагал. Ведь это было мое личное дело, компания не имела к этому никакого отношения.
— В одном из интервью ты сказал: «Я не предполагал, что власть фальсифицирует выборы настолько грубо. Если бы Лукашенко нарисовал себе 55% — но не 80%. И если бы не было такого жёсткого насильственного разгона мирных демонстраций. Ну дали бы людям походить — ничего бы не случилось». Означает ли это, что Лукашенко при власти — не самая актуальная для тебя проблема?
Для меня актуальная проблема — насилие на улицах Минска. То есть я сделал заявление, когда увидел, как бьют людей. Я против насилия, после того как из первых уст услышал о том, что делается в Минске, меня это перевернуло. Я политикой никогда не увлекался сильно. У меня особо и времени на это не было, да и в стране другой я живу уже 7 с половиной лет. Я и этими выборами не интересовался особо. Я даже не голосовал, потому что тут, в Сан-Франциско, нет консульского отдела.
— Лукашенко заявил, что создал рай для айтишников. Что ты можешь сказать по этому поводу? Какие условия были для вашей компании как резидента Парка высоких технологий?
Низкая налоговая база (подоходный налог, по-моему, 9%), английское право, до недавнего времени возможность спокойно работать. После дела PandaDoc это уже не так, потому что если кто-то в компании выступил, то могут посадить в тюрьму. Да, я первое лицо в компании. Тем не менее я даже не первое лицо в минском офисе. То есть я как бы работаю в американском офисе. Нужно понимать, что в Беларуси, как и в Украине, много талантливых людей. Средняя зарплата по стране низкая, поэтому многие стремятся в IT. Для IT самое главное даже не столько то, что налоги низкие, сколько доступ к пулу талантов. Люди — самое главное. Людей классных много в Беларуси. Но опять же уезжают просто волнами сейчас. Раньше этого не было. Раньше — в стране чисто, дешево все, ну и нормально, живем дальше. А сейчас гранаты за окном взрываются, людей в тюрьму сажают просто так.
— Ты говорил, что еще до арестов в минском офисе вы проводили опрос на тему переезда из страны. Уже тогда рассматривалась всерьез возможность закрытия офиса?
Сразу после того, как случились вот эти избиения, мы провели опрос, и 83% сотрудников сказали, что хотели бы покинуть Беларусь. Людям реально страшно, когда на улицах гранаты взрываются. Но мы не собирались закрывать офис. Когда наших ребят посадили в тюрьму, тогда решили.
— Недавно появилась информация о том, что вы нанимаете людей в Украине. Вы открываете здесь офис?
Мы открываем компанию в Украине, активно ищем сотрудников, не только инженеров, но и сейлзов, маркетологов. Из Минска переехало уже около 60 человек в Киев, Одессу и во Львов. У Украины есть несколько плюсов. Первое — это местный рынок талантов. Второе — то, что все говорят на русском языке. И тем ребятам, которые приезжают из Беларуси, немножко проще. Есть вопросы с миграционным законодательством, но ваше правительство прямо активно включилось в то, чтобы их решать. И четвертое — налоговые условия в Украине очень выгодные, еще более выгодные, чем в Беларуси.
— Ты имеешь в виду, что вы будете в Украине оформлять сотрудников как ФОП?
Для любого международного бизнеса лучше иметь прозрачные условия его ведения, чтобы все было четко, честно и понятно. Ту систему, которая стандартная в Украине, мы и будем использовать. Все же так работают в Украине.
— Это не так, есть IT-компании, которые нанимают сотрудников в штат и не используют схему с ФОПами.
Короче, мы за ту систему, которая является наиболее прозрачной, четкой и понятной и при этом позволяет вести бизнес конкурентоспособным образом. Например, резиденты Парка высоких технологий делают отчисления в Фонд социальной защиты населения по средней зарплате в Беларуси. Собственно, это основной бонус ПВТ, не подоходный налог и все остальные вещи. Потому что у нас в компании средняя зарплата во много раз больше, чем средняя зарплата по стране. А если у человека зарплата 4 тысячи долларов и нужно сверху еще заплатить 40% ФСЗ, ты уже начинаешь приближаться к американским или европейским зарплатам. Когда зарплата 4 тысячи долларов и ты делаешь отчисления от 500 долларов, средней по стране, то математика совсем другая. К тому же большинство айтишников не пользуется государственной медициной, они пользуются частной и так далее.
— Тебе не нравится идея прогрессивного налогообложения, что чем больше человек зарабатывает, тем больше налогов он платит?
Ну, я так плачу в Америке. Хороша ли прогрессивная система налогообложения? Смотря для чего. Для социализма — это хорошо, а для конкурентоспособности страны в какой-то индустрии — плохо. То есть IT Беларуси развивалось во многом потому, что налогообложение было построено таким образом, что, во-первых, в IT стремились люди. Во-вторых, белорусские компании могли быть конкурентными, потому что стоимость создания продукта была ниже, чем, скажем, в США или Германии. Поэтому зависит, что ты хочешь оптимизировать. Если хочешь, чтобы IT-индустрия расцвела, то вот система с ФОПами в Украине неплохая для этого. Тем более, что, скорей всего, 99% выручки IT-сектора экспортные. То есть эта индустрия растет, экспортная выручка приходит в страну, айтишники деньги тратят на еду, квартиры — и всем от этого хорошо. Было 4 млрд выручки, стало 8. Можно, конечно, сделать прогрессивную шкалу и собрать с 8 млрд выручки 50% налогов. Но тогда есть вероятность того, что эта индустрия расти не будет.
— Сталкиваетесь ли вы с какими-то сложностями, открывая офис в Украине?
У нас есть одна проблема, которую нужно решать в Украине. И, решив ее для нас, вы решите ее для всех. Большинство белорусских компаний переезжает сюда и выбирает такой же способ с ФОП, как и большинство украинских компаний. При этом получить вид на жительство таким способом белорусскому программисту не получается. Потому что он должен быть официально трудоустроен. Через ФОП вид на жительство получить нельзя. И уже через 90 дней нужно выезжать из страны.
И поэтому компании сталкиваются со следующим. Допустим, тебе нужно 10 программистов. Ты можешь привезти 10 белорусов, но тогда их надо официально трудоустраивать. Сразу расходная часть увеличивается на 50%. А можешь нанять 10 украинцев через ФОП. И тогда не увеличивается. Получается, что перевозить офисы из Беларуси на текущий момент не представляется возможным по схеме ФОП. Мы не можем перевезти белорусов и нанять их как ФОП. А нанимать в штат их невыгодно с точки зрения налоговой нагрузки. Тогда условия в той же Латвии получаются лучше. Пока у тех, кто переехал из Минска, 90 дней еще не истекли, и мы как-то пытаемся решить этот вопрос. И ваша страна сильно помогает. Много людей подключилось. Думаю, решение будет найдено. Считаю, что эта проблема релевантна не только для нашей компании, но и для всех белорусских компаний, которые переезжают. И чем более прозрачно и честно все это можно будет сделать, тем лучше.
— Недавно вы закрыли раунд инвестиций в $30 млн, у вас в совете директоров появились новые люди. Как складываются взаимоотношения с инвесторами, учитывая непростую ситуацию в Беларуси и твое участие в протестах? Не было ли какой-то напряженности по этому поводу?
Мне очень повезло с бордом, мы команда. Могу сказать, что худшие опасения не оправдались. У всех есть доступ к YouTube, поэтому, если есть желание, понять, что происходит в Беларуси, может любой человек. Конечно, в бизнесе есть финансовый интерес, но всегда есть человеческие качества. Человеческие качества нашего борда очень высокие, скажем так. Мне давали много конструктивных советов, как вести себя в сложившейся ситуации, но никакого давления со стороны инвесторов нет.
— У PandaDoc сильные конкуренты — Adobe, DocuSign, вам нужно масштабировать бизнес, захватывать рынок, вы получили на это инвестиции, а тут — протесты, аресты. Как это отразилось на бизнес-процессах в компании?
События в Беларуси, конечно же, повлияли на нашу работу. Как можно ожидать от человека продуктивной работы, когда у него за окном гранаты взрываются. Это же невозможно, когда столько стресса. Счета заморозили, зарплату не могли платить. При этом компания внутри настолько сильна, что только один человек из 240 после этих стрессов ушел из компании. Люди, конечно, у нас волшебные. Бесконечно им благодарен за это, горжусь своей командой. Естественно, была потеря продуктивности. А как по-другому? Креативное мышление и страх не живут вместе. На биологическом уровне чем выше уровень кортизола, тем ниже выработка серотонина.
Август и сентябрь были, наверное, самыми тяжелыми месяцами в моей жизни. И действительно, мы с совершенно другими планами входили в август. А тут раз! — избили людей, потом посадили коллег. Да, тяжело, но что делать?
— Представим, что через несколько лет ты будешь выступать на какой-то конференции с докладом про то, как себя следует вести CEO компании, офис которой находится в стране, где происходят политические протесты. Как думаешь, каким будет твой месседж?
Чтобы дать объективный ответ на этот вопрос, нужно, чтобы вся эта история закончилась и прошло хотя бы несколько месяцев, чтобы проанализировать ее. Это не значит, что если она закончится хорошо, то я все делал правильно. Тут вообще сложно сказать — правильно, неправильно. Правильно ли ничего не делать, когда твоих сотрудников бьют? Неправильно. Правильно выступить, чтобы тем самым поставить под угрозу своих людей? Тоже неправильно. То есть правильного выбора нет. Любой из этих выборов является сложным, и позитивного исхода нет у этих решений. Какой из них хуже? Надо над этим подумать.
