Мир после пандемии: что же все-таки изменится
Меня зовут Дмитрий Багров, в DataArt я работаю с 2000 года, давно живу в Лондоне, в основном занимаюсь продажами и курирую клиентов DataArt UK. Однако в контексте того, о чем поговорим сегодня, важнее, что я отношусь к поколению, которое называют поколением X. То есть к тем, кто рожден не позднее начала
Речь в статье пойдет о том, как пандемия и сопутствующие ей локдауны повлияли на окружающий мир и каких последствий нам стоит ждать в обозримом будущем. Об этом много говорят и пишут самые разные люди — от журналистов до признанных философов. Но, по-моему, многие большие и серьезные тексты на эту тему объединяет общая проблема. Склонность любых пророков к апокалиптическому мышлению заставляет их делать чрезвычайно смелые обобщения и почти автоматически предрекать скорую гибель существующему порядку вещей. Даже если они сами такого крушения с нетерпением ждут, их прогнозы напоминают предсказание, как Земля налетит на небесную ось. Дальше либо полная деградация, либо переустройство мира в сторону большей справедливости.
Я хочу попробовать взглянуть на очевидные последствия пандемии более спокойно. И заодно подумать, что глобальные процессы могут принести обычному человеку, то есть нам с вами. Не уверен, что в философских рассуждениях так уж много практической пользы, но думаю, они могут быть поводом задуматься над судьбами мира или найти свежую тему для беседы с друзьями за чашкой чая или пинтой эля.
Иллюстрация Алины Самолюк
Мир никогда не будет прежним?
На своем веку подобное утверждение я слышал неоднократно. Одним из самых больших потрясений для западного мира в новейшей истории стали теракты 11 сентября. После разрушения башен Всемирного торгового центра серьезные люди утверждали, что больше небоскребов никто в мире строить не будет. Но сейчас в списке самых высоких зданий 16 первых строчек занимают построенные уже в XXI веке.
Сейчас, правда, ситуация в известном смысле зеркальная. Никто не ждет технологического отката назад, говорят, скорее, о прорыве новых технологий, которые немедленно изменят отношения между людьми — в первую очередь трудовые. На самом деле, все решения, о которых особенно много говорят, совсем не новые.
Видеоконференции существуют уже четверть века, на известных человечеству решениях построены даже вакцины от COVID-19. Другое дело, что ни то ни другое не было ранее востребовано в таком масштабе.
Учитель мог не осваивать Google Classroom, врач не пытался консультировать по Zoom даже в случае самого банального насморка. Но, когда появилась такая необходимость, выяснилось, что это несложно: и бабушка звонит внукам, и самые упертые начальники уже проводят собрания дистанционно. С решениями, к которым в IT мы в общем давно привыкли, вдруг познакомились не менее 70 % окружающих нас людей из куда более консервативных сфер. Как только освоение технологии переходит определенную количественную отметку, действительно происходит прорыв — какой удивительной штукой казался велосипед еще в начале XX века. Если на него осмеливалась влезть женщина, он становился еще и возмутительным. Но уже в
Широкое распространение видеоконференций может повлиять на нашу повседневную жизнь прежде всего через изменения в жизни наших семей. Но так ли сильно это отразиться на нашей с вами работе?
Работа и учеба из дома
Человечество безо всякой пандемии двигалось в направлении глобальной цифровизации, иначе что бы мы с вами делали. Означает ли это, что скоро все будут работать удаленно? Нет, потому что из дома не смогут работать, как минимум, пожарные, полицейские и врачи скорой помощи. А это уже миллионы людей по всему миру. Другое дело, что для многих профессий понятие работы из офиса и так выглядело замшелым — корнями оно растет из совершенно конкретного времени, когда люди встали к станкам. И человек, выпавший из поля зрения мастера, явным образом от работы уклонялся: не мог же он захватить, скажем, токарный или ткацкий станок с собой.
При этом юристы давным-давно начали втихую и при этом массово переходить на работу из-за пределов офиса. Как только достаточное количество документов было оцифровано, ночные бдения в хранилище, которые мы все видели в кино, потеряли смысл. Разрыв между требованием ходить на работу и реальной необходимостью присутствия неизбежно и в исторической перспективе быстро должны изменить условия труда. Хотя менеджерам старой формации бывает нелегко принять новые условия и желания людей.
Мы все взрослые люди и знаем, что бывают моменты, когда мы не готовы работать. В офисе, не в офисе, под присмотром или нет — если я не хочу, то ничего делать все равно не стану. Способ я найду: выпью больше кофе, использую весь свой законный обеденный час, уйду по звонку, а в промежутках буду напряженно вглядываться в монитор. Напротив, мотивированный человек работать будет, где бы он ни находился. И речь не о бездельниках и работягах, а об отдельных днях, которые случаются у каждого.
Я уверен, что в такие моменты лучше почитать новости: может быть, завтра удастся поработать с удвоенной эффективностью, причем прочитанное вполне может подсказать неожиданную идею. В отрасли, ориентированной на результат, смотреть нужно исключительно на него. Как только в этом убедится достаточное количество начальников, произойдет естественный передел рынка. Я знаю людей, которые хотят заниматься делами исключительно из офиса. Их относительно немного, но, вероятно, они смогут занять места в компаниях, где по требованиям безопасности или произволу руководства всех стараются собирать в одном месте. Остальные разбредутся туда, где у них будет выбор.
Меня самого рабочее окружение тоже вдохновляет, пусть и не всегда. Я, например, и до пандемии раз в неделю в офис не ходил: среду я называл библиотечным днем. Обычно по средам я даже сидел не за столом, а на диване и читал статьи, скажем, о каких-нибудь перспективах нетривиального использования дронов. Иногда из этого рождались идеи, вполне пригодные для работы, которые без возможности переключиться не возникли бы.
Интересный вопрос, поднятый тотальным переходом на удаленку — уровень зарплат. Стоимость жизни в Сан-Франциско огромна, она выше, чем в Лондоне, хотя я всегда был уверен, что это просто невозможно. Когда калифорнийских программистов рассадили по домам, они как неглупые люди задумались, зачем они платят так много прямых и косвенных налогов, если все равно не выходят в город. Они смекнули, что можно уехать в Колорадо или Аризону и тратить в пять раз меньше. Но работодатели объявили, что будут индексировать зарплату в зависимости от места проживания. И это интересный вопрос: если мы постулируем, что разницы, где сидят люди, для нас нет, следует ли выровнять уровень зарплат между Сан-Франциско и Колорадо-Спрингс? Я думаю, что жизнь — великий уравнитель, поэтому суммы компенсаций будут двигаться к единым расценкам. И считаю, что это хорошо, поскольку расширяет для людей возможность выбора, где им жить и откуда работать.
Отдельный вопрос — учеба. Действительно ли университеты станут не нужны? Здесь мой опыт говорит об обратном: я окончил бизнес-школу в 2018 году и знаю, что те, кто учится там сейчас, стонут. Невозможно учиться удаленно, во всяком случае получить от образования столько же, сколько при личном присутствии в учебном заведении. Просто потому, что живое общение, например, с другими студентами дает не меньше, чем сами лекции. Если вы, конечно, мотивированы к получению новых знаний.
Цифровая глобализация
Движение в направлении глобализации продолжается давно, но идет медленно и нелегко. И с оценкой процесса все не так просто: вспомните роман Ready Player One, да и вообще почти любой киберпанк. Правительства там часто существуют только номинально, а всем заправляют транснациональные корпорации, и живется под их властью не особенно вольготно. Думаю, что выход крупнейших компаний на квазигосударственный уровень — это серьезная вещь. Twitter цензурирует посты того, кто им (и мне, кстати, тоже) не нравится, пропуская аналогичные заявления от тех, кто им (или нам) вроде бы более симпатичен. Значит, это уже не платформа, а СМИ? Но в этом случае необходимо соответствовать целому ряду требований, и похоже, что в Америке от социальных сетей этого потребуют. Как говорит мой коллега Миша Завилейский, должна быть процедурная справедливость.
Но что означает стирание границ, скажем, для обычного инженера или относительно небольшой компании: допустим, можно ли получить кусок проекта, который раньше отдали бы американцу? Можно. Но придется больше учиться, причем, скорее всего, не тому, о чем все думают. Ценность найма человека, сидящего с тобой в одном регионе, не в его технических знаниях. Я сам охотнее и быстрее отреагирую на кандидата из Лондона, если ищу бизнес-аналитика для работы с местным инвестиционным фондом. Ведь он знаком с местной средой, понимает бизнес-реалии, разговаривает с заказчиком на одном языке.
У меня был анекдотический случай: клиент, объясняя BA, насколько просто устроена их система, использовал отсылку к одному из местных сериалов. Именно местных, он шел когда-то по телевидению, но не получил мировой славы в эпоху интернета. И неспособность человека из другой культурной среды понять такие вещи, конечно, не перечеркивает его знаний, но все-таки играет против него. Такие различия будут нивелироваться, но рассчитывать, что Netflix задаст нам общий код в течение нескольких лет, не стоит. Сколько лет пытаются сделать единое государство из Евросоюза и сколько центробежных процессов при этом возникает. С культурной общностью все еще сложнее.
Мы не проснемся гражданами глобального мира завтра. В чем-то у меня сейчас много общего с соседями в Лондоне, но некоторые темы, особенно отвлеченные, мне все так же проще обсуждать с человеком из Днепра, Одессы или Петербурга. Прозрачный мир, управляемый технологиями, это изменит, но нескоро — точнее, происходить это будет в совершенно неизвестном нам темпе. И вряд ли пандемия сыграет здесь заметную роль.
Утрата способности к общению
Я устал от виртуального общения и буду рад выбросить Zoom подальше, как только появится такая возможность. Мне кажется, человеку несвойственно и вредно отказываться от личных встреч, ограничиваясь только узким кругом семьи. Но эту жертву мы пока продолжаем приносить для того, чтобы менеджеры, которые не верили в возможность управлять удаленными командами, убедились, что это возможно. Мой приятель из крупного банка рассказывал, что все очень удивились, когда на работу из дома большинству сотрудников удалось перейти всего за две недели. Их Disaster Recovery Plan отводил на это примерно два месяца. Но я все равно хочу видеть своих коллег — просто не каждый день.
На примере Лондона можно предположить, что город заметно переориентируется, причем на общении местных жителей это должно сказаться положительно. Я думаю, что поток леммингов, рвущихся в Сити по утрам и обратно вечером, поредеет. Вообще бизнесу в центре Лондона, вероятно, придется пересмотреть концепции и цены, а кому-то наверняка закрыться. Если совсем откровенно, городу это, скорее всего, пойдет на пользу.
В Великобритании много говорили о смерти небольших локальных магазинов, но я даже на фоне развития онлайн-супермаркетов, к которому мы тоже имеем отношение, смотрю на судьбу розничной торговли оптимистично. Раньше я ежедневно выходил на ланч и оставлял где-то в центре не меньше 10 фунтов (теперь понимаю, насколько ужасно это звучит). Теперь я заказываю продукты онлайн, но иногда все-таки хочу выйти и увидеть посторонних людей. За год я перезнакомился со всеми баристами, а заодно выяснил, что родители детей, которые учатся вместе с моими, владеют небольшими бизнесами по соседству: у кого-то кафе, у кого-то йога-студия. И я с большим удовольствием оставлю немного денег соседям и вообще тем, с кем можно почесать языками, чем сетевому заведению в центре, с которым не чувствую никакой связи.
Думаю, отчасти потребность в человеческом общении отразится на городской инфраструктуре и перераспределит деньги из Сити. Вероятно, похожий сценарий сработает и в других городах мира. Разве это плохо?
Возвращаясь к работе, должен сказать, что всегда стремился оценивать людей исключительно по результату. Теперь с этим будет проще. Но разговаривать с ними лично я все равно хочу: иногда и пива вместе выпить совсем не лишнее. Другое дело, что умением общаться теперь почти нигде и никому не удастся заменить реальную работу. А встречаться мы сможем тогда, когда каждому из нас будет удобно. Это только расширит возможности выбора, а это самое лучшее, что может произойти с человеком. Как раз лишившись выбора, люди чаще всего погружаются в депрессию.
Признание возможностей удаленных команд расширяет выбор и для клиентов. Некоторые из наших заказчиков, которые раньше все-таки просили подыскать им человека в Лондоне, теперь на место проживания не смотрят. А мы ведь им уже 20 лет об этом говорим. Личного общения людей с людьми удаленная работа никак не отменяет, другое дело, что оно может быть более дозированным и выборочным. Но такие социальные мутации вряд ли напрямую ведут нас к реальности, описанной в том же Ready Player One.
Я смотрю на детей: вместе они проводят полдня в школе, потом созваниваются по Skype и все равно хотят ходить друг к другу в гости.
Пандемия COVID-19 в истории
Разумеется, полтора последних года в будущем будут внимательно изучать и анализировать. Но, если честно, я не склонен думать, что пандемия для человечества сыграет роль, сопоставимую, например, с Холодной войной. Другое дело, что она поставила нас в необычное положение: мир чуть ли не впервые объединился против общего врага. Все люди оказались с одной стороны, с другой — иная форма жизни, мелкая, неприятная и предельно враждебная. Хотелось бы, чтобы мы смогли этим воспользоваться.
Второй момент — шок, который не был знаком нашим предкам, столкнувшимся с испанкой или чумой — черной смертью. Ведь они никогда не претендовали на способность контролировать природу, да и, честно говоря, не слишком надеялись прожить долго. Мы же в массе привыкли на это рассчитывать, а получили когнитивный диссонанс, угрожающий нервным срывом на уровне целых стран.
Орудием против коллективной тревоги и манипуляций может быть только критическое осмысление реальности. Или хотя бы стремление к нему. Для этого в каждом локальном споре, на которые распадается глобальная дискуссия о трендах развития после окончания пандемии, важно хотя бы выслушать оппонента. Пока большинство онлайн-обсуждений сводятся к желанию разъяснить свою позицию и, по возможности, ловко заткнуть за пояс вторую сторону.
Мир будет меняться, даже если нам это не нравится. Причем меняться медленно, даже если нас это не устраивает.
